-2-

  В книге исследуются социально-экономические при­чины колониальной агрессии Франции в Экваториаль­ной Африке и на островах Индийского океана; показа­ло, что эта агрессия была прямым следствием развития французского монополистического капитала. Разобла­чается грабительская сущность колониальной политики, которую буржуазная историческая наука всячески пытается обелить. Большое внимание уделено истории ге­роического сопротивления пародов, ставших жертвой французской агрессия. Исследуются также вопросы торгового проникновения европейцев в колонии и экспорта капитала, рассматривается система колониального управления.

-3-

ВВЕДЕНИЕ

   Политика Франции в Экваториальной Африке и на островах Индийского океана — тема комплексного ха­рактера, требующая изучения политической и социаль­но-экономической истории французских колоний в этих районах земного шара. Автор данной работы пытается осветить историю колониальных захватов, показать героическое сопротивление коренного населения европей­ским агрессорам, а также вскрыть методы, которыми Франция вела колониальные войны. Наконец, исследу­ются формы экономического и политического порабо­щения угнетенных народов: торговая экспансия Фран­ции, экспорт капитала, система управления покоренны­ми странами и т. д. При этом автор стремится не упу­стить из виду особенности положения в отдельных владениях Третьей Республики.

   Хронологические рамки работы — 1880-1900 гг., т. е. период, когда произошло «крайнее обострение аннек­сионистской (колониальной) политики» Франции. Объектом исследования являются Мадагаскар…

-4-

  …История колониальной политики Франции в конце XIX в. очень слабо освещена африканскими и мальгашскими источниками и по сути дела еще не написана представителями тех народов, которые подверглись ко­лониальному порабощению. Правда, ценные сведения содержатся в нескольких работах, принадлежащих перу местных историков….

-6-

    …«Желтые книги», изданные в конце XIX в. с целью оправдать в глазах современников колониальную агрес­сию Третьей Республики, содержат главным образом мелкие и мельчайшие факты о перипетиях дипломатической борьбы между Францией и другими капитали­стическими странами. Большинство «желтых книг» не представляет существенного интереса. Этого, однако, нельзя сказать о нескольких «желтых книгах», посвя­щенных Мадагаскару, в которых частично воспроизве­дены протоколы переговоров между представителями мальгашского государства и Франции в 80-е годы…

-7-

  …Мемуарная литература, посвященная истории коло­ниальной экспансии Франции, довольно обширна. Почти все авторы мемуаров — Баратье, Шаван, Галлиени, Манжэн и др. — были представителями колониалистских кругов, и не удивительно, что их произведения содержат иногда завуалированную, а чаще открытую проповедь колониальной экспансии.

   Примером могут служить мемуары Галлиени, гене­рал-губернатора Мадагаскара, прибывшего в 1896 г. на этот остров дли того, чтобы подавить огнем и мечом освободительное движение местного населения. Мальгаши, по словам Галлиени, до французской оккупации на­ходились в состоянии «интеллектуального и социального

-8-

застоя»  и не могли обойтись без европейского руко­водства. Дав такую характеристику народу, чьи успехи в развитии хозяйства и культуры (в частности, просве­щения) вызывали восхищение современников, Галлиени переходит и описанию в розовых красках собственной деятельности. Судя по мемуарам, Галлиени, после того как была завершена расправа с повстанцами, стремился взвалить на плечи мальгашей возможно более тяжелое налоговое бремя. На этом поприще он проявил немалую изобретательность, добившись за первые пять лет свое­го пребывания на посту генерал-губернатора увеличе­ния налогообложения в четыре-пять раз…

-9-

    …В работах французских историков можно встретить немало рассуждений о так называемой цивилизаторской миссии Третьей Республики, о том, что в покоренных странах вслед за приходом французских войск якобы воцарялось всеобщее благоденствие, что местное насе­ление, если оно и сопротивлялось европейцам, действо­вало вопреки собственным интересам. Вымыслами о цивилизаторской миссии Третьей Республики пестрели работы французских историков, изданные в начале XX в.; эти вымыслы лежат в основе работ французских историков и по прошествии более чем полустолетия со времени империалистического раздела мира.

-10-

     …В одной из последних работ по истории Мада­гаскара Дандуо и Шапюс пишут, что политика Фран­ции на острове «была с самого начала гуманной и цивилизаторской», что Франция «распространяла благо­деяния и являлась подлинной матерью» и т. п. Дандуо и Шапюс, однако, ничего не говорят о том, что «цивилизаторская миссия» обеспечила на Мадагаскаре доходы от миллионных займов банку «Контуар насьональ», что вследствие кровавых репрессий и использова­ния принудительного труда население острова в первые же годы колониального владычества сократилось на несколько сот тысяч человек…

-11-

    …После второй мировой войны появились первые мо­нографии прогрессивных французских исследователей, посвященные этнографии и истории «черного континен­та» и Мадагаскара…

   …Другой фран­цузский историк-марксист, Буато, — автор монографии по истории Мадагаскара, основываясь на тщательном анализе источников, освещает различные этапы фран­цузской экспансии на острове начиная с XVII в. В ра­боте Буато, как и в работе Сюрэ-Каналя, специально не рассматриваются вопросы экономического проникно­вения Франции в ее колонии в конце XIX в., поскольку это не входило в задачи исследователей.

    В советской исторической литературе нет работ по теме данной монографии. Отдельные стороны колониальной политики, Франции в XIX в. рассмотрены в книге «Народы Африки» — сводном труде советских этнографов и историков. Следует также назвать работу совет­ского исследователя А. С. Орловой, которая обстоятель­но анализирует общественно-экономическое развитие Мадагаскара накануне европейских колониальных за­хватов.

-12-

Глава I

ФРАНЦУЗСКАЯ КОЛОНИАЛЬНАЯ АГРЕССИЯ 80-90-х годов

    В конце XIX в. колониальные владения Франции, как и других крупных капиталистических стран, увеличились во мною раз. Если в 1880 г. площадь колоний Третьей Республики составляла 0,8 млн. кв. км, то в 1900 г. она исчислялась в 8 млн. кв. км; население колоний соответ­ственно возросло с 6,6 млн. до 41 млн. человек. Усиление колониальной экспансии было вызвано пе­рерастанием домонополистического капитализма в империализм. В этот период во Франции и других высокоразвитых странах мира образовывались монопо­лии, формировался финансовый капитал. Необычайно быстро возрастала потребность Англии, Франции, Гер­мании и других капиталистических стран в рынках сбы­та, источниках сырья и сферах приложения капитала. Эти факторы были важнейшими причинами, толкавши­ми империалистов на захват колоний…

-13-

     …Франция вступила в борьбу за колонии в Африке, Азии, Океании. Ей удалось захватить Тунис, ряд райо­нов Тропической Африки, Мадагаскар, Индокитай,

-14-

Но­вую Каледонию и т. д…

  …Вплоть до начала колониальных войн 80-90-х го­дов территории, принадлежавшие Франции на островах Индийского океана и в Экваториальной Африке, были невелики. Это были четыре острова — Реюньон, Майотта, Сент-Мари и Носи-Бе, — захваченные в XVII—начале XIX в. Их общая площадь составляла 3,3 тыс. кв. км, число жителей — 210 тыс…

    …В результате путешествий Барта (1849—1855), Стэн­ли (1871 — 1877), Грандидье (1865—1870) и других евро­пейцев колонизаторы смогли собрать ряд сведений о природных богатствах и людских ресурсах Экватори­альной Африки и Мадагаскара…

    …Те же экономические причины толкали европейцев на захват Мадагаскара — крупнейшего из островов Индий­ского океана. Эта страна, в которой важную роль

-15-

иг­рали рисоводство и скотоводство, могла стать, по мне­нию колонизаторов, экспортером риса и продуктов жи­вотноводства. Помимо того, колонизаторы рассчитывали создать плантации сахарного тростника, кофе и какао, приступить к эксплуатации обнаруженных здесь золо­тых россыпей, залежей графита, угля…

-50-

Острова Индийского океана

   Французские владения на островах Индийского океа­на включали накануне колониальных захватов конца XIX в. Реюньон, Майотту, Носи-Бе и Сент-Мари. В 80-е годы были аннексированы Гранд-Комор, Анжуан и Мохели, которые в 1899 г. вместе с Майоттой вошли

-51-

в состав колонии Коморские острова. Мадагаскар, захва­ченный в 1895 г., был первоначально объявлен протек­торатом, а через год — колонией. В состав этой коло­нии вошли старые французские владения Носи-Бе и Сент-Мари.

   Население островов Индийского океана, вошедших в состав французской колониальной империи, сформиро­валось из различных этнических элементов.

  Мадагаскар, крупнейший остров Индийского океана (590 тыс. кв. км; 2.6—3 млн. жителей, по оценкам конца XIX в.), населен мальгашами — потомками индонезий­ских переселенцев, смешавшихся с негроидами и частич­но европеоидами. С антропологической точки зрения жители центральной части Мадагаскара в основном принадлежат к монголоидной расе; в приморских райо­нах острова преобладает негроидный тип. Население Мадагаскара — мерина, бецилеу, бецимизарака, сакалава и другие этнические группы — говорит на диалек­тах одного и того же мальташского языка, принадле­жащего к австронезийской семье языков. Различия в диалектах невелики; «они ни в коей мере не затрагивают основу языка и в действительности не имеют ни­какого значения для лингвистов», — писал французский этнограф А. Грандидье.

  Вблизи северо-западного побережья Мадагаскара расположены небольшие Коморские острова (2 тыс. кв. км; 50 тыс. жителей). Их население — главным об­разом выходцы из Восточной Африки с примесью арабского элемента — говорит на суахили, одном из языков банту. Лежащий к востоку от Мадагаскара остров Реюньон (2,5 тыс. кв. км; 180 тыс. жителей) еще в XVI в., когда его открыли европейские морепла­ватели, был безлюден. Первыми поселенцами на Реюньоне стали французские колонисты, привезшие сюда рабов с восточного побережья Африки и Мадагаскара. В конце XIX в. среди жителей острова преобладали креолы — потомки африканцев и мальгашей, смешав-

-53-

шихся с французами. Основная масса населения гово рила на французском языке.

   В социально-экономическом отношении страны бас­сейна Индийского океана, ставшие объектом француз­ской колониальной экспансии, во многом отличались друг от друга, что было вызвано особенностями их исторического развития…

-54-

  …В хозяйстве Мадагаскара важную роль играли как земледелие, так и скотоводство. Восточная часть остро­ва, лежавшая в заве влажных тропических лесов, и центральные плато с их умеренным климатом были более пригодны для земледелия, которое являлось ос­новным занятием населения этих районов. В саваннах западной части Мадагаскара и на полупустынном юге мальгаши занимались приблизительно в равной мере как земледелием, так и скотоводством.

     Техника земледелия была высоко развита у мери­на — наиболее многочисленной этнической группы, населявшей центральные плато. Главной продовольствен­ной культурой на центральных плато, как и в подав­ляющем большинстве других областей острова, был рис; кроме того, выращивались маниок, батат, маис и другие культуры. Мерина сажали рис на орошаемых полях, которые снабжались водой из сети каналов. Благодаря применению удобрений и тщательной обработке почвы урожаи были высокими: около 80 гл с 1 га. За пределами центральных плато орошаемого земледелия не было. Бецимизарака, сакалава, бецилеу сеяли рис на почвах с повышенным увлажнением, предварительно выжигая растительный покров. Насе­ление южных и западных областей острова — бара, антандруи, сакалава и другие этнические группы,— не­когда занимавшееся кочевым скотоводством, разводи­ло в большом количестве мальгашских зебу. Развитие земледелия привело к тому, что жители этих обла­стей перешли к подножному скотоводству оседлого типа.

-55-

  Ремесла на Мадагаскаре были более развиты, чем в Экваториальной Африке. Домашняя промышленность играла значительную роль как в хозяйстве крестьян, так и в хозяйстве мальгашской знати. В областях, населенных мерина, было особенно много ремесленни­ков, часть которых работала на рынок. В городах Ма­дагаскара, становившихся важными центрами торговли и ремесел, в XIX в. появились первые мастерские, в ко­торых изготовлялись предметы домашнего обихода, сельскохозяйственный инвентарь, оружие. Англичанин Сибри, путешествовавший по острову в 60-е годы, писал, что в Тананариве — крупнейшем городе Мадагаскара— мастера, особенно ювелиры, были очень искусны.  По заказу мальгашской знати ювелиры делали превосход­ные изделия из драгоценных металлов; серебряные ва­зы, которые видел Сибри, было «трудно отличить от произведений европейского искусства».

  Уровень развития общественно-экономических отно­шений в различных областях острова не был одинаков. На большей части территории Мадагаскара — в центральных, западных и восточных районах — в течение  нескольких веков существовало классовое общество. Здесь сложились такие народности, как мерина, бецилеу, бецимизарака, сакалава. В то же время население южных районов (бара и другие этнические группы) все еще жило в условиях первобытнообщинного строя, правда в значительной мере разложившегося вследствие развития имущественного неравенства...

   Ряд патриархальных пережитков можно было на­блюдать у наиболее развитых этнических групп. Не­смотря на то что у мальгашей, населявших централь­ную часть острова, складывалась индивидуальная семья,

-56-

родственники е третьем и четвертом поколениях были тесно связаны между собой, зачастую сохраняя семей­ное имущество неразделенным. Источники позволяют установить, что за несколько веков до французской ко­лонизации форма семьи в центральной части Мадага­скара была иной. Сохранялась родовая община. В XVIII—XIX вв. она уступила место сельской, которая унаследовала от своей предшественницы многие черты первобытнообщинного демократизма. В общине по-прежнему главную роль играло собрание ее членов, должность старосты была выборной, общинники оказы­вали друг другу помощь в сельскохозяйственных рабо­тах. В то же время господствующие классы превра­щали общину в орудие эксплуатации крестьянства. Община несла коллективную ответственность за поддержание в хорошем состоянии дорог и ирригационных сооружений, ее староста был обязан следить за ис­правным поступлением налогов.

   В XIX в. в  государствах Мадагаскара  сложились феодальные   отношения.   Глава   государства   являлся верховным собственником земли, которую он раздавал в условное держание своим вассалам. В  крупнейшем государстве   Мадагаскара — Имерина, — образовавшем­ся на территории, населенной мерина, виды держаний были  различными.  Наиболее   распространенный  вид держаний — вудивуна — был наследственным. Менакели, как называли крестьян, живших в пределах вуди­вуна, по сути дела представляли собой полукрепостных; они могли уйти от владельцев вудивуна лишь в том случае, если полностью передавали им свое хозяй­ство. Менакели должны были нести в пользу государ­ства и владельца вудивуна ряд повинностей. Среди них наиболее тяжелой была барщина, срок которой не ограничивался. Кроме менакели, в Имерина имелась дру­гая категория крестьян — менабе. Они жили на землях, которые не раздавались в держание мальгашской зна­ти, и несли повинности лишь в пользу главы государ­ства. Эти повинности были фиксированы, за исключе­нием королевской барщины. Глава государства, поль­зуясь правом барщины, заставлял менабе выполнять

-57-

различные работы: строить ирригационные сооружения) дороги и т. д.

   Крестьяне менакели и менабе составляли основную часть хува — мерина незнатного происхождения, рас­сматривавшихся как лично свободное население (тер­мин «хува» широко употреблялся европейцами, именовав­шими Имерина государством хува). Несмотря на фор­мальную принадлежность к хува, крестьяне, будучи обязаны нести барщину, представляли собой фактиче­ски полузависимых людей.

   В имущественном и правовом отношении крестьяне Имерина не были однородны. В наиболее тяжелых ус­ловиях находились менакели, а также те менабе, кото­рые были превращены, в потомственных ремесленников, работавших на королевский двор. В то же время из ореды крестьян выделялась зажиточная верхушка, эксплуатировавшая обедневших общинников.

   На низшей ступени социальной-лестницы стояли ра­бы, которые в известной мере напоминали сервов сред­невековой Европы. Часть из них (домашние рабы) на­ходилась в личном услужении у мальгашской знати и зажиточных общинников. Однако большинство было занято на сельскохозяйственных работах. При этом рабы зачастую были наделены землей и скотом, могли иметь свои семьи. Особую общественную группу со­ставляли в Имерина так называемые королевские рабы, из среды которых набирались солдаты и офицеры двор­цовой гвардии. Некоторые королевские рабы достигали высокого положения при дворе и оказывали известное влияние на государственные дела.

   Имерина представляла собой сильное централизован­ное государство, которое вело успешные войны с сосе­дями. Правителям Имерина удалось на рубеже XVIII—XIX вв. присоединить к своим владениям большую часть территории острова, подчинив бецилеу, бецимизарака, сиханака, антанкарана. В экономическом отношении важное значение имело включение в состав Имерина

-58-

восточного побережья, где издавна велась оживленная торговля с европейцами. Сохранили самостоятельность лишь этнические группы, населявшие южные районы, и частично — сакалава. Последние после упорной борь­бы были вынуждены признать зависимость от Имери­на, хотя в некоторых районах (например, в Буэни и Менабе) это признание имело формальный характер.

*   *   *

   В первой половине XIX в. государство Имерина не­однократно вступало в борьбу против европейских ко­лонизаторов. В приморских районах Мадагаскара европейские коммерсанты, за спиной которых стояли пра­вительства Англии и Франции, домогались всевозмож­ных торговых привилегий. Несколько раз англичане и французы подвергали варварским бомбардировкам Таматаве и ряд селений на восточном побережье.  

   Ввиду европейской угрозы правители Имерина при­няли меры по реорганизации и перевооружению армии. Феодальное ополчение было заменено постоянным войском, насчитывавшим около 30 тыс. солдат. С на­чала XIX в. в Имерина появились кремневые ружья, купленные на побережье у европейских торговцев, а в середине XIX в. — современные винтовки и около десятка артиллерийских орудий. В районе Тананариве — сто­лицы Имерина — было создано несколько мастерских, в которых ремесленники изготовляли порох, а также ружья, скопированные с европейских образцов.

      В 60-е годы правители Имерина заключили торго­вые договоры с европейскими государствами (с Анг­лией — в 1865 г., с США — в 1867 г., с Францией — в 1868 г.). Кроме того, был открыт широкий доступ ев­ропейским торговцам и миссионерам в глубинные райо­ны Мадагаскара. Правительство Мадагаскара при этом рассчитывало удовлетворить спрос на европейские то­вары, а также использовать миссионеров для организа-

-59-

ции системы просвещения. Однако политика Мальгашского правительства фактически усилила опасность вторжения европейцев на Мадагаскар.

  Деятельность миссионеров преследовала цель укре­пить позиции колонизаторов, создать проанглийскую и профранцузскую группировки среди мальгашской знати. Миссионеры получали субсидии от правительств Великобритании и Франции и были их прямой агентурой; многие из них поддерживали тесные связи с торговы­ми фирмами, имевшими фактории на Мадагаскаре. Миссионеры-католики, главным образом иезуиты, зани­мались сбором шпионской информации. Составлявшие­ся ими с начала 70-х .годов географические карты остро­ва были переданы непосредственно во французское военное министерство.

   Наибольшую опасность для мальгашей в этот пе­риод представляли французские колонизаторы. Они вла­дели в непосредственной близости от Мадагаскара важ­ными опорными пунктами: островами Сент-Мари и Носи-Бе. К тому же в 40—50-х годах XIX в. французы заключили договоры о протекторате с несколькими мя­тежными феодалами сакалава. Угроза со стороны Франции вынуждала Имерина искать сближения с Англией. Этим, в частности, объяснялось то, что в 1869 г. королева Ранавалуна II и премьер-министр Райнилайаривуни — фактический правитель государства — сочли необходимым принять христианство протестант­ского, а не католического толка. Кроме того, мальгашские власти в 60—70-е годы стали значительно охот­нее предоставлять концессии англичанам, нежели фран­цузам.

  Великобритания использовала проанглийские на­строения королевского двора. Однако она не собира­лась оказывать мальгашам сколько-нибудь существен­ную поддержку в столкновениях с Францией. Мада­гаскар лежал в стороне от основных военно-стратеги­ческих путей, связывавших Великобританию с Южной Африкой, Индией и Дальним Востоком. Он представ­лял

-60-

для англичан меньшую ценность, чем такие страны как Египет, Южный Китай, где они вели ожесточеннук борьбу с французами.

  В то же время английские торговцы, промышленники и миссионеры, непосредственно заинтересованные в эксплуатации Мадагаскара,  отнюдь  не  собирались полностью поддерживать курс своего правительства на острове. Мальгаши могли рассчитывать, что если им и не удастся заручиться поддержкой правительства Великобритании, то по крайней мере английские торгово-промышленные круги окажут Мадагаскару ту или иную помощь. И действительно, когда над островом нависла угроза французского вторжения,  мальгашское прави­тельство закупило с помощью английских торговцев не­сколько партий оружия, в частности современные вин­товки («ремингтоны» и  «шнейдеры»),  которые  были доставлены на остров в 1881 г..

    Что касается Франции, то роль Мадагаскара в ее агрессивных планах увеличивалась. Правительство Третьей Республики не собиралось уступать остров Англии — своему главному сопернику в борьбе за раз­дел мира. Французские колонизаторы, вытесненные в Западной Африке из бассейна Нижнего Нигера, частично утратив свои позиции в Египте вследствие англий­ской оккупации этой страны, полагали, что захват Ма­дагаскара может послужить своего рода компенсацией за те «уступки», которые они были вынуждены сделать в ряде областей африканского континента.

     Однако правительство Третьей Республики не име­ло возможности отправить на Мадагаскар крупные воинские силы, достаточные для оккупации острова (по  подсчетам французского военного командования, для этого требовалась армия в 7—8 тыс. человек). Фран­ция, отвлеченная войнами в Западной Африке, борьбой с Англией за Египет и надвигавшимся конфликтом с Китайской империей из-за Вьетнама, считала необходи­мым ограничиться высадкой десантов в портовых горо­дах Мадагаскара, захватом наиболее важных страте­гических

-61-

пунктов на побережье. Кроме того, при помо­щи дипломатического шантажа Франция рассчитывала запуАть правительство Имерина угрозой военной ин­тервенции и добиться от мальгашей максимальных уступок как экономического, так и политического харак­тера.

   История франко-малыгашских отношений на рубеже 70—80-х годов — это история бесконечных французских провокаций и вымогательств. Дипломатическая подго­товка конфликта с Имерина началась в 1879 г., когда представители Третьей Республики в Тананариве потре­бовали от мальгашекого правительства признания «имущественных прав» наследников Лаборда, бывшего французского консула, который в свое время получил на Мадагаскаре земли в пожизненное пользование. В 1882 г. мальгашам были предъявлены новые, намного более серьезные требования. В угрожающем тоне мальгашскому правительству было заявлено, что оно долж­но разрешить французам приобретать на Мадагаскаре земли в полную собственность, а также признать «исто­рические права» Франции на территории, населенные сакалава. После того как эти требования были отверг­нуты, французские представители демонстративно поки­нули Тананариве.

   Правительство Мадагаскара знало, что, приняв те или иные требования Франции, оно не избавится от но­вых посягательств на независимость страны. Тем не менее, желая избежать войны, премьер-министр Райнилайаривуни заявлял о своей готовности идти на согла­шение с французами. В Европу было отправлено по­сольство, которому было поручено довести до сведе­ния правительства Третьей Республики, что мальгаши согласны выплатить компенсации наследникам Лаборда, а также предоставить французам возможность арен­довать земли на длительные сроки (до 75 лет).

  Мальгашским представителям, прибывшим в Париж осенью 1882 г., было заявлено, что предложенные ими уступки не удовлетворяют Францию. Последняя

-62-

потре­бовала на этот раз ни более и ни менее как признания за ней «общих прав» на Мадагаскар. Принять фран­цузские требования значило отказаться от независимо­сти. Было ясно, что переговоры, которые использовались французами лишь для того, чтобы всякий раз увеличи­вать свои требования, были бесцельны, и мальгашские послы должны были покинуть Париж.

   В начале 1883 г. французы, не добившись диплома­тическим путем капитуляции правительства Мадагаска­ра, приступили к подготовке открытой интервенции. В воды Мадагаскара была направлена эскадра из шести крейсеров, имевшая свыше тысячи солдат десант­ных войск. В мае 1883 г. французы без объявления войны открыли военные действия, высадив десант в Мажунга и подвергнув бомбардировке несколько постов мальгашской армии на западном побережье. Лишь по­сле этого командующий эскадрон вручил в Таматаве  представителям правительства Мадагаскара ультима­тум, повторявший французские требования, которые вновь были отвергнуты.

  Война, развязанная Францией, затянулась на два с половиной года. Не имея достаточно сил для того, что­бы начать продвижение в глубь страны, французы дол­жны были ограничиться военными действиями в прибрежных районах. Правда, в палате депутатов коло­ниалисты требовали направить на Мадагаскар крупные воинские контингента. Однако правительство Треть­ей Республики надеялось, что бомбардировки примор­ских районов и блокада в конечном счете вынудят мальгашей капитулировать.

   Французская эскадра в июне 1883 г. бомбардиро­вала города и селения на восточном побережье. Артил­лерийским огнем крейсеров был сожжен и разрушен ряд населенных пунктов в районе Таматаве и к юго-востоку от него. В конце 1883 г. крейсера отправились на север от Таматаве. Один из командиров француз­ских кораблей сообщал: «Адмирал Галибер приказал мне следовать вдоль берега до залива Диего-Суарес и

-63-

причинить как можно больше вреда. Я сжег все, что мог...».

  Пиратские рейды на беззащитные приморские райо­ны, а также высадка двух десантов в Таматаве и Ма­жунга не могли предопределить исход войны. Францу­зы нанесли удар лишь по приморским районам острова. Однако глубинные районы страны, и прежде всего ее наиболее развитая часть — Имерина, были вне досягаемости французских войск. К тому же французская эс­кадра была слишком мала, чтобы полностью прервать связи острова с внешним миром. Английские и амери­канские торговцы не считались с французской блокадой и продолжали посещать западные и некоторые восточ­ные районы Мадагаскара.

    В июне и ноябре 1883 г. французские гарнизоны в Та­матаве и Мажунга подверглись нескольким ожесточен­ным атакам. В районе Таматаве около тысячи мальгашских  солдат,   вооруженных  старинными  кремневыми ружьями, в течение трех часов штурмовали француз­ские позиции под непрерывным огнем крейсеров, стоявших на рейде. Атаки успеха не имели, и мальгаши были вынуждены отступить. После этого мальгаши стали избегать наступательных операций, которые сопровож­дались серьезными потерями. Они предпочли блокировать французские гарнизоны, укрепившись в заранее подготовленных фортификационных сооружениях (тран­шеях с укрытиями от артиллерийского огня), которые были расположены вблизи Таматаве и Мажунга.

     Вплоть до конца войны французский флот время от времени продолжал бомбардировать приморские города и селения; на суше крупных военных действий не было, если не считать нескольких рейдов французских отрядов в северной части острова. Гарнизоны Таматаве и Ма­жунга в 1884 г. потеряли в столкновениях с мальгаша-ми около двух десятков человек убитыми и ранеными. Урон, понесенный в боях мальгашами, был, по-види­мому, во много раз больше. Кроме того, многие мальгашские солдаты выбыли из строя, заболев тропической лихорадкой, широко распространенной в прибрежных районах Мадагаскара. Заболеваемость была крайне

-64-

ве­лика и во французских войсках. В течение первых пяти месяцев дождливого сезона 1884 г. из 1100 солдат и офи­церов, находившихся в Таматаве, 700 болели тропиче­ской лихорадкой, и французское командование было вы­нуждено целиком сменить состав этого гарнизона, эва­куировав больных на Реюньон.

   Последней попыткой французов добиться перелома в ходе войны было наступление на мальгашские позиции в районе деревни Фарафат, расположенной в 8 км от'Таматаве. Здесь в начале войны мальгаши под руководством отставного английского офицера Виллоугби созда­ли небольшой форт, защищенный несколькими артил­лерийскими орудиями. Наступление на Фарафат, пред­принятое в сентябре 1885 г., полностью провалилось. Четыре французские роты смогли приблизиться к мальгашским позициям на 50 м, но, попав под ружейно-артиллерийский огонь и потеряв 40 человек убитыми и ранеными, должны были поспешно отступить к Тама­таве. Для французского командования было очевид­но, что сломить сопротивление мальгашей ему не удастся. Командующий эскадрой, который в свое время просил у правительства Третьей Республики 2 тыс. сол­дат, чтобы нанести «решительный удар», теперь заяв­лял, что сможет разбить мальгашей лишь в том случае, если получит еше 3—4 тыс. солдат пз. Правительство Третьей Республики не было намерено отправлять на остров какие-либо крупные воинские силы. В 1885 г. французские войска понесли серьезное поражение в Ин­докитае, вызвавшее отставку кабинета умеренного рес­публиканца Жюля Ферри, известного сторонника коло­ниальных авантюр. Новый кабинет, в который наряду с умеренными республиканцами вошли радикалы, счел необходимым заключить мир с Китайской империей и возобновить переговор… Продолжение »