-35- 

            В связи с тем, что в России в последние 10—15 лет получила бурное развитие новая отрасль обществоведческих наук — гендерные исследования, обострился интерес к проблемам взаимоотношения полов в социокультурном пространстве. Особо можно выделить проблемы властных отноше­ний и специфики гендерной иерархической системы. В институте фаворитизма наиболее ярко отразилась ситуация, когда интимные отношения правителя и его фаворитов получали политическую окраску и поднимались до общегосударственного значения. В 1520—1530 гг., почти пятьсот лет назад, на Мадагаскаре правила первая королева — Рафухи. Ей наследовала ее дочь Рангита (1530 — 1540 гг.). В ХIХ в. были еще четыре королевы. Существует расхожее мнение, что там главенствовали (и главенствуют до сих пор) женщины. Действительно ли это так? Существуют разные точки зрения на этот счет. Публикуем выдержки из статьи, опубликованной на эту тему.

Н. А. Ксенофонтова

 ГЕНДЕР И ВЛАСТЬ

    Институт фаворитизма был широко распространен во многих мировых культурах; он не имел ни национальных, ни государственных границ. Не обошел он стороной и африканские общества. Особенно ярко мужской фаворитизм проявил себя при дворе малагасийских монархов в государстве Имерина в XIX в.

     В тот исторический период на Мадагаскаре почти семьдесят лет у власти находились четыре королевы. Это был век женского правления в сочетании с правлением мужчин фаворитов. Последним удалось создать династию фаворитов представителей семьи Андафиаваратра. Эта «должность» переходила по наследству от отца к сыну, от старшего брата к младшему¹. Причем последний представитель этой «династии» Райнилайаривуни был последовательно любовником трех королев, премьер министром и фактическим повелителем всего острова (с 1864 по 1895 г.) вплоть до захвата Мадагаскара французами.

       По сравнению с большинством стран Африки начала прошлого века Мадагаскар представлял собой более развитое общество. В этот период там происходит этническая и политическая консолидация, расцвет эко-

       * Ксенофонтова Н. А. Гендер и власть // Африканский калейдоскоп. Ученые записки.  ― Вып.   27.   ― М., 2005 (РАН. Ин т Африки). ―  С. 124-139.

 -36-

номики и культуры, складывается единое государство. Все эти дости­жения связаны с именем правителя ― реформатора Радамы I (1810-1828 гг.), которого национальные историки нередко сравнивают с Петром Великим по масштабу личности и вкладу в малагасийскую историю.

      [...] Радаме I удалось осуществить резкий поворот в сторону про­грессивного культурного развития. Можно даже говорить о коренном изменении в сознании граждан.² […] К сожалению, прогрессивные преобразования были заторможены после внезапной смерти Радамы I, который перенял у европейцев не только достижения в области культуры, но и пороки западной цивилизации. Он в последние годы жизни стал злоупотреблять алкоголем. Во время приступа белой горячки монарх перерезал себе горло.³

   Как отмечают историки, столь неожиданный конец привел к серь­езному политическому кризису ввиду наличия глубоких разногласий в среде различных групп правящей верхушки общества. Традиционная знать (в ее руках ранее находилась торговля рабами, которую она хотела бы возобновить), желавшая вернуть прежние привилегии и посты, опасалась, что к власти придет законный наследник племян­ник короля князь Ракутубе и будет проводить политику своего дяди. Эти круги активно поддерживались французами.

     Поэтому, вопреки всем обычаям и традициям, запрещавшим жен­щинам занимать престол предков, аристократия решила короновать Рамаву, жену и двоюродную сестру покойного монарха, под именем королевы Ранавалуны I (1828-1861 гг.). Они полагали, что «неграмот­ная женщина, фактически не связанная с европейцами и более приверженная к традиционным верованиям, будет слушаться их советов, а также советов хранителей идолов».⁴

    Таким образом, феодальная знать нарушила ими же созданный порядок наследования верховной власти и пыталась замаскировать это исторической подделкой, которая, кстати, практиковалась и в Древнем Египте, и в Куше, и в некоторых других африканских цивилизациях. Новая королева была объявлена «лицом мужского пола», а все двенадцать жен Радамы I названы ее женами.

      [...] Случай с Ранавалуной I не был исключением в истории и культуре народов Африки. И провозглашение ее «мужчиной» было исторически оправданным действием. В академической библиотеке Антананариву столице государства, хранятся хроники тех лет, где говорится о королеве в мужском роде. Традиционная знать полагала, что она будет игрушкой в их руках и будет находиться на троне до тех пор, пока им это выгодно. На самом деле все произошло не совсем так.

        Королева царствовала тридцать три года. Основным ее достиже­нием был крутой поворот во внешней политике страны, направленный на укрепление национальной независимости. Сознавая свою силу и

-37-

возможности, Ранавалуна I вступила в смелую политическую игру с Европой (прежде всего с Англией и Францией), которая все настой­чивее протягивала руки к острову, и заставила западные державы уважать права Имерины. Она постепенно свертывала отношения с этими странами. [...] Правительница усматривала опасность в распро­странении христианства и образования как средства закабаления населения и государства со стороны иноземных сил.

      По закону 1835 г. все миссионеры были высланы из страны, а мала­гасийцам под страхом смертной казни было запрещено исповедовать христианство. […]

    Гонениям подверглось также и образование; в 1832 г. было запрещено учиться рабам и многим группам независимого населения, а через два года всем, кто не состоял на государственной службе. Права всех европейцев были строго ограничены; они должны были подчиняться и соблюдать все малагасийские законы.

       Чтобы подчеркнуть свою приверженность вековым традициям, Ранавалуна I отменила все нововведения Радамы I в области национальной культуры и религии. Была возобновлена торговля рабами. Снова стали культивироваться традиционные обряды и ритуалы, связанные с семейным культом предков. Повсюду: и в знатных семьях, и в крестьянских домах сусердием поддерживали в порядке семей­ные могилы, тратили большие средства на возведение новых погребальных сооружений. Королева ввела в практику «суд божий» при помощи тангина, как решающий момент судебного разбирательства. Этот закон оказался роковым для десятков тысяч жителей острова, которые подвергались испытанием этим ядом. Не многим из них удалось спастись с помощью жрецов. Политика этой правительницы, с одной стороны, способствовала централизации королевской власти, кратковременному усилению государства и позиций тради­ционной знати, а с другой приводила к изоляции местного общества от внешнего мира, к консервированию старых, недостаточно приспо­собленных к саморазвитию архаичных структур.

  Экономическое развитие острова, подготовленное реформами прежнего короля, продолжалось еще более стремительными темпами, ибо Ранавалуна I понимала, что только быстрый прогресс может обеспечить ей независимость от Англии и Франции.

        Неудивительно, что Ранавалуна I делала своими советниками выход­цев из податного купеческого сословия (хува), приближая их ко двору. Этот факт очень раздражал традиционную аристократию. Современ­ники этих событий два брата, Раумбана и Раханирака, приближенные королевы, в своих дневниках с высокомерием аристократов пишут о выдвижении и обогащении «выскочек», новой, вышедшей из простонародья знати.⁵ Так, они приводят случай, как один из них,

 -38-

будучи простым солдатом, превратился затем в богатейшего сановника государства. Малагасийские купцы, в отличие от феодалов, будучи сто­ронниками капиталистического развития страны и противниками фео­дализма и рабства, принадлежали к так называемой «английской партии». Они были противниками изоляции острова от внешнего мира и выступали за тесное сотрудничество с английскими промышлен­никами и торговцами.

     Таким образом, в государстве назревал новый политический кризис ― так сильно было противостояние двух сословий, являвшихся сторонниками совершенно различных путей развития страны.

         Для достижения равновесия в обществе, а вернее в высших его кругах, нужен был какой-то выход, чтобы ублажить и ту, и другую враждующую сторону. И компромисс был найден. Ранавалуна I, с одной стороны, являлась хранительницей архаичных устоев и гарантом сохранения традиционных обычаев, законов и прав аристократии, с другой выбирала себе фаворитов (бывших ее советниками, опеку­нами, наставниками, наперсниками) из хува. То есть, королева (офи­циально связанная брачными узами со своими двенадцатью женами), в силу своего суверенитета не подчинявшаяся сословным запретам, стала брать в качестве официальных любовников представителей торгового сословия.⁶ Тем самым правительница как бы «усыновляла» это лицо, что давало ему возможность законно занять государственный пост главы правительства.

  Первым официальным фаворитом Ранавалуны I и премьер-ми­нистром, опиравшимся на богатейшие семьи Мадагаскара как из андриана, так и из хува, стал Райнихару. Будучи «плебеем», он затем стал главой дворцовых офицеров. Поддерживаемый английскими тор­говцами, он сколотил большое состояние на перепродаже европейских промышленных и малагасийских сельскохозяйственных товаров. После смерти фаворита в 1852 г. его место занял старший сын, получив посты премьер министра и официального любовника королевы, которые в этом семействе стали уже наследственными должностями. Представители данной фамилии играли все более значительную роль в руководстве делами правительницы острова. Им даже удалось в середине XIX в. восстановить торговые отношения с иностранными государствами, что «бесспорно явилось победой сторонников развития торговли, одержанной над старой партией поборников рабства».

        Члены семьи фаворитов не только заняли многие ведущие государственные посты, но и стали самыми богатыми людьми Мада­гаскара. Политика, проводимая любовниками премьерами и самой королевой в области экономики и социально политического развития, была направлена в основном не на интересы всего торгового сословия

-39-

хува, а на обогащение узкой группы лиц. Источники определяют их как двенадцать семей. Среди них мы видим принцев и принцесс королевской крови, братьев и детей руководителя правительства. Всех их королева осыпала милостями и подарками, наделяла обширными поместьями, дворцами и целыми провинциями, предоставляла лицензии на монополию внешней торговли важнейшими статьями экспорта (скот зебу и рис).

        В целях укрепления центральной власти все двенадцать жен правительницы получали огромные владения в различных районах острова. Власть над населением этих владений становилась наслед­ственной в потомстве каждой из жен.

       Сама Ранавалуна I была всегда окружена охраной из черных рабов. Жила в многоэтажных дворцах в атмосфере роскоши и комфорта. Популярность ее среди населения была достаточно высока. В период ее правления достиг своего высшего расцвета культ предков царствую­щего дома и обожествление особы царствующей королевы. Культ этот стал общегосударственной религией и сопровождался различными обрядами и жертвоприношениями.

      Правительница скончалась 16 августа 1861 г. Ее царствование нель­зя оценить однозначно. Бесспорно одно, оно не было ординарным. Исследователи, подводя итоги этого периода отмечают, что «стрем­ление королевы сохранить независимость страны переплеталось в ее сознании со стремлением поддержать традиции и порядки, установ­ленные ее предшественниками, а последнее было неосуществимо, если принять во внимание эволюцию всего мира и ее собственного народа».⁷ А сами малагасийские историки дают ей такую оценку: «Среди всякого рода опасностей, проявлений алчности и нововведений Ранавалуна I сумела привести в движение дремавшие силы нации. Сами ее крайности способствовали пробуждению таких сторон малагасийского сознания, о которых и не подозревали ранее. Она заставила великие западные державы уважать право своей страны и сумела добиться для Мадагаскара места в сообществе свободных и независимых наций».⁸ С ее смертью кончается период самостоятель­ного правления малагасийских королей.

       Сын и преемник ее, Радама II (1861-1863 гг.), хотя и обладал неограниченной властью в государстве, решая вопросы жизни и смерти любого своего подданного, все же был игрушкой в руках французских советников; он попытался превратить малагасийское государство в полуколонию Франции.

        Все эти уступки иностранцам били в первую очередь по могущественному купеческому сословию, которое к тому же пол­ностью потеряло контроль над верховной властью, лишившись поста

-40-

фаворита. Зажиточные хува провели идеологическую работу среди народных масс, в особенности среди крестьянства, поднявшего вос­стание. Их движение имело специфические особенности, уходившие корнями в культ предков. Во главе него стояли «раманандзаны», или в переводе «те, кто одержим духом покойной королевы». Малагасийцы считали их святыми и фанатически верили их словам, зачастую после их проповедей впадая в мистический транс. Появлялись листовки, написанные якобы от имени «страдающих предков», в которых говорилось, что новый король не выполняет политическое завещание Ранавалуны I и хочет отдать страну иностранцам, что предки вышли из своих гробниц и объявили Радаму II недостойным короны.

        8 мая 1863 г. толпы простолюдинов и солдат ворвались во дворец и удушили короля шелковым шнуром.

       За спиной разъяренного народа стоял бывший фаворит Ранавалуны I и его младший брат ― Райнилайаривуни, имевший тогда пост главнокомандующего. В день убийства Радамы II они предложили его жене Рабуду в обмен на власть принять Хартию, устанавливавшую конституционную монархию. В навязанной таким образом консти­туции основными пунктами были следующие положения: отмена испытания ядом тангин; королева не могла самостоятельно издавать законы, их устанавливали «благородные» и «вожди народа» вместе с ней; провозглашалась свобода вероисповедания для всех подданных.

         30 августа состоялась коронация новой королевы под именем Расухерина (1863-1868 гг.), но данное событие носило чисто формальный характер. В действительности это было освещение власти премьер министра, который по установившейся ранее традиции стал одновременно официальным любовником королевы. Райнивунинахитриниуни, облаченный в пышные дворцовые одежды, произнес речь и, показав идол Мандзака ци ру («двое не могут править»), воскликнул: «На Мадагаскаре есть лишь один властитель, и если для поддержки этого убеждения наших предков нам придется уничтожить две трети населения, то мы не остановимся перед этим».⁹

       Однако власть этого фаворита была недолгой. Менее чем через год, 14 июля 1864 г., его родной брат, главнокомандующий, организовал военный переворот и сверг своего соперника, отправив последнего в ссылку.

  Райнилайаривуни занял посты официального любовника королевы и премьер министра, которые не выпускал из рук в течение более тридцати лет.

       На самом высоком месте Тананариве он построил себе величе­ственный дворец рядом с дворцом королевы. Это как бы олицетворяло двойственный характер правительства и отражало двойственность происхождения тех, кто стал править малагасийским народом.

 -41-

  Новый фаворит был хитрым и изворотливым политиком, сумев­шим сохранить все свои неформальные и формальные посты при трех королевах. После Расухерины он перешел в кресло руководителя правительстваивпостель к Ранавалуне II (1868-1883 гг.), а затем ― к Ранавалуне III (1883-1896 гг.). Как считает большинство исследо­вателей, годы правления этого политического деятеля были наиболее трагическим периодом в истории Мадагаскара.¹⁰

        […] Райнилайаривуни пришел к власти в тяжелый для страны пери­од. Сложной была внутриполитическая обстановка и внешнеполити­ческое положение острова. Однако премьер министру удалось на какое то время переломить ситуацию. С помощью искусных диплома­тических усилий, играя на противоречиях европейских держав и США, ему удалось достичь устойчивого равновесия в области между­народных отношений. Это позволило сосредоточить все силы нации на внутренних делах и успешно провести реформы в сфере экономики и социально-политических отношений. К 60-м годам XIX века Мала­гасийское государство было одним из самых развитых стран Африки. Достаточно упомянуть лишь некоторые достижения тех лет: введение бесплатного и всеобщего образования, развитие здравоохранения, ре­организация и укрепление армии, стимулирование экспортно-импорт­ной торговли, создание эффективного административного аппарата. Премьер министр стал на путь борьбы со старой феодальной знатью и закоснелыми обычаями. При нем на остров были возвращены все миссионеры, а протестантизм стал общегосударственной религией.

      Райнилайаривуни, а не королева, был настоящим монархом. Все три правительницы, подчинившие ему свою жизнь и судьбу страны, были слабыми личностями. Они являли собой лишь символы власти. Будучи по своему складу ума консервативными, они вынуждены были подписывать прогрессивные законы.

       В 1868 г. после смерти Расухерины на престол взошла ее двоюродная сестра под именем Ранавалуны II. Ее выбрал и провозгласил королевой премьер министр. Все встало с ног на голову. Теперь не правительница назначала официального фаворита, а фаворит назначал королеву. Ранавалуна II приняла христианство. При короновании она держала в руках Библию, а затем издала указ об уничтожении двенадцати идолов Амбухиманги. Тогда же были сожжены королевские талисманы сампи. По всей стране запылали костры, в которых сгорели священные книги. В 1878 г. она издала специальный закон, навсегда покончивший с применением яда тангин в судопроизводстве. Так, наконец то канул в лету этот варварский обычай, который, с одной стороны, как дамоклов меч висел над судьбами многих малагасийцев, а с другой был мощным орудием в руках жрецов для манипуляции жизнями своих соплеменников.

 -42-

       С начала 90-х годов XIX в. Малагасийское государство переживало сложный переходный период, усугубленный действиями Франции, которая активно готовила захват острова. Правящая верхушка государ­ства не была единой. Она разделялась на множество противоборству­ющих группировок, отстаивавших свои узкие корыстные интересы.

     Особенно эта борьба обострилась в царствование последней монархини Мадагаскара ― Ранавалуны III. Ее, совсем молодую жен­щину, находившуюся в дальнем родстве с предыдущими королевами, также выбрал Райнилайаривуни с целью использовать для еще большего усиления своей власти. Сначала она исполняла роль рупора премьер министра, затем, по-видимому, все более стала проявлять самостоятельность. Как пишут исследователи, королева и ее окру­жение препятствовали начинаниям премьера, дискредитировали их перед народными массами. С годами этот государственный деятель становится самой непопулярной личностью в стране. «Нестабиль­ность, отсутствие единства в высшем звене управления, непонимание между Райнилайаривуни и Ранавалуной III, ее систематическая оппозиция начинаниям и действиям премьер-министра»¹¹ ― все это делало последнего все более подозрительным и жестоким даже в отношении самых близких родственников (обвинены в заговоре и сосланы его сын, племянник и зять).

  В отношениях с французскими интервентами он терпел одно поражение за другим как на дипломатическом фронте, так и на поле брани. В результате в 1895 г. его правительство пало, а остров был объявлен протекторатом Франции. Премьер-министр и стареющий фаворит был отправлен в ссылку в Алжир, где и умер. А королева была низложена и выслана на о. Реюньон.

 

¹ Орлова А. С. Общественный строй мальгашейв XIX в. (из истории острова Мадагаскар)// Африканский этнографический сборник. T. II.   ― М.:Изд во АН СССР, 1958 . ―  С. 39.

² Емельянов А. Л., Мыльцев П. А. Забытая история великого острова. ― М.: Наука, ГРВЛ, 1990.  ― C. 18.

³ Буато П. Мадагаскар. Очерки по истории мальгашской нации.   ― М.:ИВЛ, 1961. ― С. 107.

⁴ Там же. ― С. 108.

⁵ Siegrist A. Manuscrit de Raombana et Rahaniraka // Bulletin de l'Académie malgache, n.s., 1936. ―  Tananarive, 1937. ― T.XIX. ― P. 49-76.

⁶ Буато П. ―  Цит.соч. ― С. 111.

⁷ Там же.  ―  С. 135.

⁸ Rabemananjara R. W. Madagascar. Histoire de la nation  malgache.   ― Paris, 1952. ―  P. 59-60.

⁹ Буато П. ―  Цит.соч.  ― С. 145.

¹⁰ Chapus G. S., Mondain A. Rainilaiarivony, un homme d'Etat malgache.   ― Paris: Laroche, 1953.

¹¹ Емельянов А. Л., Мыльцев П. А.  ― Цит.соч.  ― С. 91.